Мобильная версияВячеслав Наговицын: детей не должны брать в приемные семьи, чтобы на этом зарабатывать
20.01.2010 Восток-Телеинформ
20 января президент Бурятии Вячеслав Наговицын в ходе ознакомительной поездки посетил Республиканское агентство по делам семьи и детей, ГУ «Республиканский центр по работе с семьей и детьми». В администрации Железнодорожного района Вячеслав Наговицын принял участие в заседании круглого стола, на котором заслушал результаты эксперимента по раннему выявлению семейного неблагополучия. Также президента интересовало то, как проходит профилактика социального сиротства в этом районе и как в Бурятии идет работа по организации приемных семей.
- Детей не должны брать в приемные семьи, чтобы на этом зарабатывать деньги, - подчеркнул президент, - Мы должны это сразу увидеть.
В связи с этим договоры с приемными семьями в настоящее время заключаются сроком на один год. И только если ребенку в семье комфортно, с приемными семьями заключается бессрочный договор.
- На Западе люди выстаивают огромные очереди за тем, чтобы усыновить ребенка, потому что там база потенциальных приемных семей намного больше базы детей-сирот. А у нас всё наоборот. И с этим нужно что-то делать, ведь у нас масса семей, которые не могут иметь собственных детей, - пояснил президент Бурятии.
Ссылка на агентство при публикации материалов обязательна! Для Интернет-СМИ обязательна активная ссылка на сайт http://www.vtinform.ru
Комментарии (1):
Наталья
14.02.2011 06:29:32
Когда учитель приходит в школу, почему-то никто не упрекает его в том, что он идет "зарабатывать на детях". И врача в больнице - за то, что он "зарабатывает на больных". Мы все, даже руководитель региона, выполняем общественно полезную работу и получаем плату за свой труд.
Поэтому очень неприятно выслушивать обвинения в корысти приемных родителей, которые точно так же хотят получать достойную зарплату за свою работу по воспитанию детей-сирот в условиях, максимально приближенных к семейным, а не зарабатывать на них.
Не надо повторять устойчивое (к сожалению) обывательское мнение. В таких случаях я спрашиваю: "А сколько детей-сирот приютили лично Вы и какую выгоду от этого приобрели?"
Добавлено спустя 20 минут 42 секунды:
В одной из статей про проблемы в приемной семье меня оскорбила фраза журналиста о том, что, имея 7 приемных детей, герои его статьи больше нигде не работают. (Я не говорю о качестве выполнения приемными родителями своих обязанностей.) Это образец не только обывательского отношения к труду приемных родителей, но и чиновничьего.
7 детей одеть-обуть, приготовить ведерную кастрюлю супа, ежедневно перестирать горы детской одежды, заштопать очередную дырку на джинсах, подстричь хотя бы раз в месяц, сдать анализы и обойти всех врачей, проверить сделанное домашнее задание, исправить ошибки и еще раз вместо учителя объяснить то, что не понято на уроке, сходить к каждому на собрание в школу, помирить поссорившихся, наклеить новые обои в детской, отремонтировать велосипед, написать заявление о том, что не платятся алименты, и в очередной раз участвовать в судебном процессе... Это еще не всё, но места мало. И ДЛЯ ЖУРНАЛИСТА ЭТО - НЕ РАБОТА?! Тогда за что платят деньги персоналу детского дома? А сколько стоит час работы домашней няни или гувернантки?
Следовало бы не безоговорочно подхватывать завистливо брошенные кем-то слова "приемные родители не работают нигде, а такие деньги ( 2 500 руб.в месяц! за воспитание одного ребенка!) гребут", а представить себе суть новой профессии "воспитатель приемной семьи". И по одной дряни не делать вывод о том, что все мы корыстные подлецы.
Кстати, вина в том, что подобным людям доверяют жизнь детей-сирот, полностью ложится на сотрудников отделов опеки: это они обязаны проверять всеми законными способами, кого принимают на работу. Но у них есть план - столько-то детей устроить в семьи. Вот они и выполняют "пятилетку за 3 года".
Как повысить имидж приемных родителей? ⇐ Приёмные родители
-
Автор темыНаталья
- Модератор
- Всего сообщений: 21
- Зарегистрирован: 08.04.2013
- Откуда: Пермский край
-
Татьяна
- Супермодератор
- Всего сообщений: 61
- Зарегистрирован: 08.04.2013
- Откуда: Россия, ПФО
Re: Как повысить имидж приемных родителей?
Распечатать
Ссылка на публикацию
О чем говорят СМИ, когда они говорят о детях-сиротах?
Источник: Сборник конференции "Родительство в зеркале СМИ"
Автор: Губина Т.В.
Рубрика:
Возможно, кому-то подобная постановка вопроса покажется странной. Да и вопроса тут, наверное, никакого нет. Средства массовой информации говорят о детях-сиротах, поскольку эта тема является общественно значимой, и о детях-сиротах вообще, и о семейном устройстве детей-сирот, в частности, говорить необходимо.
Но все же, некоторые вопросы относительно способов и «ракурсов» освещения в СМИ данной тематики все же возникают. Ни для кого не секрет, что одно время тема «сиротства», тема детских домов традиционно подавалась в средствах массовой информации преимущественно в русле определенной «общественной мифологии», плавно перетекающей от обильного выжимания слезы по поводу «бедных сироток» к живописанию «ужасов казенных домов».
Как и всякая «мифология», подобные подходы имеют некоторые основания в реальности. Детей-сирот очень-очень жалко. Проживание в казенных стенах – далеко не сахар. Так что и «светлые слезы», и «чернуха» в определенных случаях вполне оправданы. Проблема не в том, что эти «жанры» как таковые существуют. Проблема в том, насколько представление «сиротской тематики» в средствах массовой информации ограничивается только подобными крайностями.
Работая в социальной сфере, я прекрасно знаю, насколько могут быть правдивы «черные», страшные рассказы о том, каково детям бывает в казенных стенах, с чужими, не всегда адекватными людьми. Но не менее «прекрасно» я знаю и то, как умеют некоторые «представители средств массовой информации» слепить негатив на ровном месте, показать все в уродливом свете, всковырнув в душе зрителя-читателя бурные эмоции и наполнив его глаза слезой.
«Чернуха» - вещь по-своему «благодарная». Такой немного подмоченный, но верный журналистский хлебушек. И, не будем лукавить, существует большой соблазн кушать этот хлеб регулярно. И, чего уж там скрывать, «сиротская» тема – это верный и безотказный кусок черного журналистского хлеба. Выжать из этой темы кусочек «чернушки» не сможет только ленивый. Что и происходит периодически.
Не так это страшно, пока остается делом исключительно чьего-то «творческого выбора». Огорчает другое. А именно – то, что репортажам о детях-сиротах редко удается шагнуть за пределы этой рамки – «жалко – ужасно». «Жалость» к детям-сиротам становится еще одним «краеугольным камнем» тематических материалов. На посыле жалости основано большинство рекламных кампаний по устройству детей из детских домов в семью. К «жалости» сводится значительная часть репортажей из детских домов. Стимулирование «жалости» в целевой аудитории давно уже стало предметом нарекания специалистов, которые сталкиваются с волной возвратов детей из принимающих семей.
Проблема «последствий» тех или иных эмоциональных посылов – это отдельная тема. В данном случае хочется сделать акцент на том, что подача темы детей-сирот в жестких рамках «от ужасов – к жалости» накладывает очень серьезные ограничения как на достоверность подачи материала, так и на развитие темы как таковой.
В «сиротской» теме вообще, и в теме семейного устройства детей-сирот, в частности, много моментов, морально неоднозначных. Много ситуаций, которые трудно свести к простым оценкам «хорошо-плохо», к простым эмоциям типа «жалко», «ужасно», «прекрасно» или «страшно». Например, каких детей «жалко»? Разумеется, маленьких, «несчастных брошенных сироток». А как говорить о тех детях, которые уже выросли? О пятнадцатилетних подростках, например, с трудным поведением и большим отставанием в учебе. Жалко ли их так же, как малышей? К сожалению, в данном случае неподходящая «жалость» заменяется на «страх», либо, если дети действительно вызывают сочувствие, и у материала есть некий обличительный пафос, то на первый план выходят «негодование» или иные способы «обличения виновных». Уровень осмысления темы при этом остается, увы, столь же поверхностным. Очередной материал «ни о чем». Год семьи, год ребенка…
Еще один яркий пример морально неоднозначных тематических поворотов – тема кровной семьи ребенка–социального сироты. Тут, как правило, даже самые «острые перья» могут попасть в ловушку «простых оценок» и «жалостливо-испуганных» эмоций. Кровные родители бросили ребенка – это однозначно «плохо». Другие родители, приемные, его воспитывают. Это – «хорошо». Ребенок помнит кровную мать и любит ее. Сложно дать оценку, «хорошо» это, или «плохо». Если материал делается в жанре «что-то о сиротах», то дальнейшее развитие сюжета неизбежно приходит в тупик. Поскольку сложно оценить сам факт того, что ребенок испытывает «неправильные» чувства.
Представим, что в нашем «сюжете» кровная мать хочет увидеть ребенка. Думаю, найдется очень мало журналистских материалов, которые при подобном «развороте событий» способны избежать ловушки стереотипа «корыстная неблагополучная «не-мать» хочет навредить ребенку и хорошим людям». О чем же говорят средства массовой информации, когда они говорят о таких вот, например, ситуациях? При общей моральной неоднозначности подобных сюжетов, стереотипных эмоций тут явно недостаточно. А для постановки и раскрытия проблемы нужна некоторая позиция того, кто подает материал. Ну а позиция возможна, если есть определенное понимание и некоторое погружение в тему.
В средства массовой информации подобные истории попадают обычно тогда, когда отношения «трех сторон» заходят в полный тупик, и кто-то начинает ребенка «отсуживать». В это время выясняется, что у «треугольника» есть еще «четвертая сторона», а именно социальные службы, призванные с подобными ситуациями работать, и всем помогать в интересах ребенка. А уж роль социальных служб в семейном устройстве детей-сирот – это тема, уже весьма сильно выходящая как за рамки «простых эмоций», так и «простых оценок»!
На тему «СМИ о роли социальных служб» весьма показателен пример пресс- конференции, недавно прошедшей по инициативе БФ «Отказники. Волонтеры в помощь детям-сиротам». Конференция была посвящена профессиональным подходам к жизнеустройству детей-сирот, в частности, роли социальных служб в помощи кризисным семьям, и формированию института профессиональных принимающих семей. На пресс-конференции присутствовали представители многих центральных и тематических СМИ.
Весьма показателен тот факт, что практически ни в одном материале с пресс-конференции не упоминались ни социальные службы, ни профессиональные подходы. Суть выступлений оказалась выхолощенной, в отчетах фигурировали все те же перепевы «в детских домах живут дети». Особо примечательно то, что наибольшее внимание прессы вызвал пример о неправомерном изъятии детей из семьи. Этот пример, «обрамленный» стереотипными оценками и сдобренный «рамочными» эмоциями, фигурировал в большинстве отчетов о пресс-конференции. «Жареный факт». Остальное содержание либо не было воспринято вообще, либо было «отфильтровано» по иным соображениям.
В качестве еще одного примера, не укладывающегося в «шаблон» подачи «сиротского материала», можно привести ставшую последнее время популярной тему возвратов детей из принимающих семей.
Мне как сотруднику детского дома позвонила редактор с телевидения. «Мы хотим сделать материал о возвратах детей», - сказала она. После недолгих переговоров, в результате которых выяснилось, что детей снимать ни в коем случае нельзя, редактор не отступила, и сказала – «ну вы же сможете рассказать нам трогательные истории о том, как возвращают детей?» Поначалу предполагалось, что «трогательные истории о своей несчастной судьбе» расскажут сами дети.
Наше общение продолжалось еще какое-то время, но явно безрезультатно. «О чем вы хотите сделать эту программу?» - пыталась выяснить я. «Мы пока не знаем, вот вы расскажете нам трогательные истории, и мы тогда поймем, как их прокомментировать», - честно отвечала редакторша. Разговор зашел в тупик. Я попросила сценарий, или хоть какой-то план программы. Мне прислали бумагу, в которой были перечислены все возможные «подходы» к теме, начиная от психологических и заканчивая вопросами законодательными.
Там фигурировал и «государственный план по устройству детей-сирот в семьи», и «законопроекты в поддержку детей-сирот», и «мотивация материальной базы в строительстве новой семьи». Дабы осветить все эти важные вопросы, нужны были всего-навсего «трогательные истории детей, которых вернули». В конце было написано: «… очень надеемся, что они (трогательные истории) всё-таки растопят сердце даже самого сурового чиновника». Я так и не успела спросить о том, что должен будет сделать «самый суровый чиновник», после того, как его сердце «будет растоплено».
В заключение хочется сказать следующее. Разумеется, все мы знакомы с постулатом, что любой репортаж хорош, если он вызывает эмоции. Эмоция должна привлечь внимание к проблеме. И вот тут возникает небольшая «закавыка», которая, собственно, и может стать камнем преткновения при попытках развить тему детей-сирот. Оказывается, помимо «выжимания эмоции», нужно еще уметь сформулировать проблему. В ситуациях, когда проблемы и подходы семейного устройства детей-сирот не всегда легко формулируется даже специалистами, это становится своего рода «профессиональным вызовом», ответить на который рискнет далеко не каждый.
http://psyjournals.ru/articles/d17351.shtml
Ссылка на публикацию
О чем говорят СМИ, когда они говорят о детях-сиротах?
Источник: Сборник конференции "Родительство в зеркале СМИ"
Автор: Губина Т.В.
Рубрика:
Возможно, кому-то подобная постановка вопроса покажется странной. Да и вопроса тут, наверное, никакого нет. Средства массовой информации говорят о детях-сиротах, поскольку эта тема является общественно значимой, и о детях-сиротах вообще, и о семейном устройстве детей-сирот, в частности, говорить необходимо.
Но все же, некоторые вопросы относительно способов и «ракурсов» освещения в СМИ данной тематики все же возникают. Ни для кого не секрет, что одно время тема «сиротства», тема детских домов традиционно подавалась в средствах массовой информации преимущественно в русле определенной «общественной мифологии», плавно перетекающей от обильного выжимания слезы по поводу «бедных сироток» к живописанию «ужасов казенных домов».
Как и всякая «мифология», подобные подходы имеют некоторые основания в реальности. Детей-сирот очень-очень жалко. Проживание в казенных стенах – далеко не сахар. Так что и «светлые слезы», и «чернуха» в определенных случаях вполне оправданы. Проблема не в том, что эти «жанры» как таковые существуют. Проблема в том, насколько представление «сиротской тематики» в средствах массовой информации ограничивается только подобными крайностями.
Работая в социальной сфере, я прекрасно знаю, насколько могут быть правдивы «черные», страшные рассказы о том, каково детям бывает в казенных стенах, с чужими, не всегда адекватными людьми. Но не менее «прекрасно» я знаю и то, как умеют некоторые «представители средств массовой информации» слепить негатив на ровном месте, показать все в уродливом свете, всковырнув в душе зрителя-читателя бурные эмоции и наполнив его глаза слезой.
«Чернуха» - вещь по-своему «благодарная». Такой немного подмоченный, но верный журналистский хлебушек. И, не будем лукавить, существует большой соблазн кушать этот хлеб регулярно. И, чего уж там скрывать, «сиротская» тема – это верный и безотказный кусок черного журналистского хлеба. Выжать из этой темы кусочек «чернушки» не сможет только ленивый. Что и происходит периодически.
Не так это страшно, пока остается делом исключительно чьего-то «творческого выбора». Огорчает другое. А именно – то, что репортажам о детях-сиротах редко удается шагнуть за пределы этой рамки – «жалко – ужасно». «Жалость» к детям-сиротам становится еще одним «краеугольным камнем» тематических материалов. На посыле жалости основано большинство рекламных кампаний по устройству детей из детских домов в семью. К «жалости» сводится значительная часть репортажей из детских домов. Стимулирование «жалости» в целевой аудитории давно уже стало предметом нарекания специалистов, которые сталкиваются с волной возвратов детей из принимающих семей.
Проблема «последствий» тех или иных эмоциональных посылов – это отдельная тема. В данном случае хочется сделать акцент на том, что подача темы детей-сирот в жестких рамках «от ужасов – к жалости» накладывает очень серьезные ограничения как на достоверность подачи материала, так и на развитие темы как таковой.
В «сиротской» теме вообще, и в теме семейного устройства детей-сирот, в частности, много моментов, морально неоднозначных. Много ситуаций, которые трудно свести к простым оценкам «хорошо-плохо», к простым эмоциям типа «жалко», «ужасно», «прекрасно» или «страшно». Например, каких детей «жалко»? Разумеется, маленьких, «несчастных брошенных сироток». А как говорить о тех детях, которые уже выросли? О пятнадцатилетних подростках, например, с трудным поведением и большим отставанием в учебе. Жалко ли их так же, как малышей? К сожалению, в данном случае неподходящая «жалость» заменяется на «страх», либо, если дети действительно вызывают сочувствие, и у материала есть некий обличительный пафос, то на первый план выходят «негодование» или иные способы «обличения виновных». Уровень осмысления темы при этом остается, увы, столь же поверхностным. Очередной материал «ни о чем». Год семьи, год ребенка…
Еще один яркий пример морально неоднозначных тематических поворотов – тема кровной семьи ребенка–социального сироты. Тут, как правило, даже самые «острые перья» могут попасть в ловушку «простых оценок» и «жалостливо-испуганных» эмоций. Кровные родители бросили ребенка – это однозначно «плохо». Другие родители, приемные, его воспитывают. Это – «хорошо». Ребенок помнит кровную мать и любит ее. Сложно дать оценку, «хорошо» это, или «плохо». Если материал делается в жанре «что-то о сиротах», то дальнейшее развитие сюжета неизбежно приходит в тупик. Поскольку сложно оценить сам факт того, что ребенок испытывает «неправильные» чувства.
Представим, что в нашем «сюжете» кровная мать хочет увидеть ребенка. Думаю, найдется очень мало журналистских материалов, которые при подобном «развороте событий» способны избежать ловушки стереотипа «корыстная неблагополучная «не-мать» хочет навредить ребенку и хорошим людям». О чем же говорят средства массовой информации, когда они говорят о таких вот, например, ситуациях? При общей моральной неоднозначности подобных сюжетов, стереотипных эмоций тут явно недостаточно. А для постановки и раскрытия проблемы нужна некоторая позиция того, кто подает материал. Ну а позиция возможна, если есть определенное понимание и некоторое погружение в тему.
В средства массовой информации подобные истории попадают обычно тогда, когда отношения «трех сторон» заходят в полный тупик, и кто-то начинает ребенка «отсуживать». В это время выясняется, что у «треугольника» есть еще «четвертая сторона», а именно социальные службы, призванные с подобными ситуациями работать, и всем помогать в интересах ребенка. А уж роль социальных служб в семейном устройстве детей-сирот – это тема, уже весьма сильно выходящая как за рамки «простых эмоций», так и «простых оценок»!
На тему «СМИ о роли социальных служб» весьма показателен пример пресс- конференции, недавно прошедшей по инициативе БФ «Отказники. Волонтеры в помощь детям-сиротам». Конференция была посвящена профессиональным подходам к жизнеустройству детей-сирот, в частности, роли социальных служб в помощи кризисным семьям, и формированию института профессиональных принимающих семей. На пресс-конференции присутствовали представители многих центральных и тематических СМИ.
Весьма показателен тот факт, что практически ни в одном материале с пресс-конференции не упоминались ни социальные службы, ни профессиональные подходы. Суть выступлений оказалась выхолощенной, в отчетах фигурировали все те же перепевы «в детских домах живут дети». Особо примечательно то, что наибольшее внимание прессы вызвал пример о неправомерном изъятии детей из семьи. Этот пример, «обрамленный» стереотипными оценками и сдобренный «рамочными» эмоциями, фигурировал в большинстве отчетов о пресс-конференции. «Жареный факт». Остальное содержание либо не было воспринято вообще, либо было «отфильтровано» по иным соображениям.
В качестве еще одного примера, не укладывающегося в «шаблон» подачи «сиротского материала», можно привести ставшую последнее время популярной тему возвратов детей из принимающих семей.
Мне как сотруднику детского дома позвонила редактор с телевидения. «Мы хотим сделать материал о возвратах детей», - сказала она. После недолгих переговоров, в результате которых выяснилось, что детей снимать ни в коем случае нельзя, редактор не отступила, и сказала – «ну вы же сможете рассказать нам трогательные истории о том, как возвращают детей?» Поначалу предполагалось, что «трогательные истории о своей несчастной судьбе» расскажут сами дети.
Наше общение продолжалось еще какое-то время, но явно безрезультатно. «О чем вы хотите сделать эту программу?» - пыталась выяснить я. «Мы пока не знаем, вот вы расскажете нам трогательные истории, и мы тогда поймем, как их прокомментировать», - честно отвечала редакторша. Разговор зашел в тупик. Я попросила сценарий, или хоть какой-то план программы. Мне прислали бумагу, в которой были перечислены все возможные «подходы» к теме, начиная от психологических и заканчивая вопросами законодательными.
Там фигурировал и «государственный план по устройству детей-сирот в семьи», и «законопроекты в поддержку детей-сирот», и «мотивация материальной базы в строительстве новой семьи». Дабы осветить все эти важные вопросы, нужны были всего-навсего «трогательные истории детей, которых вернули». В конце было написано: «… очень надеемся, что они (трогательные истории) всё-таки растопят сердце даже самого сурового чиновника». Я так и не успела спросить о том, что должен будет сделать «самый суровый чиновник», после того, как его сердце «будет растоплено».
В заключение хочется сказать следующее. Разумеется, все мы знакомы с постулатом, что любой репортаж хорош, если он вызывает эмоции. Эмоция должна привлечь внимание к проблеме. И вот тут возникает небольшая «закавыка», которая, собственно, и может стать камнем преткновения при попытках развить тему детей-сирот. Оказывается, помимо «выжимания эмоции», нужно еще уметь сформулировать проблему. В ситуациях, когда проблемы и подходы семейного устройства детей-сирот не всегда легко формулируется даже специалистами, это становится своего рода «профессиональным вызовом», ответить на который рискнет далеко не каждый.
http://psyjournals.ru/articles/d17351.shtml
-
- Похожие темы
- Ответы
- Просмотры
- Последнее сообщение